Понятие лиц участвующих в исполнительном производстве. Лица, участвующие в исполнительном производстве. Переводчик в исполнительном производстве

В процессе исполнения судебного решения у его участников возникает новый статус – стороны исполнительного производства. Статус возникает после возбуждения . Хотя фактически стороны начинают называться так после вступления решения в силу и получении исполнительного листа.

Помимо стороны исполнительного производства в исполнении судебных актов участвует судебный пристав-исполнитель, лица. Есть и иные участники: переводчик, специалист, понятые и др. Стороны – только взыскатель и должник.

Взыскатель, как сторона исполнительного производства

Это любое физическое или юридическое лицо любых форм собственности. Также объединение граждан, не имеющее статуса юридического лица, Российская Федерация в целом, или ее субъекты, а также муниципальные образования.

Для того, чтобы лицо признали взыскателями необходимо условие. Исполнительный документ (исполнительный лист, судебный приказ, соглашение об уплате алиментов и т.п.) выдается в пользу такого лица или в его интересах. Как предъявляется исполнительный лист изложено в статье « ».

Так как гражданское дело может проходить с участием нескольких , а также , взыскателями могут быть несколько лиц сразу. Каждый из них участвует в исполнительном производстве, как правило, от своего имени и самостоятельно. Если только не поручит другому взыскателю (с его согласия).

Правила о гражданской дееспособности физических лиц распространяются, в том числе, и на исполнительное производство. То есть от имени детей до 16 лет, недееспособных и ограниченно дееспособных лиц права и обязанности осуществляет законный представитель, опекун или попечитель. Если несовершеннолетнему с 14 до 16 лет, он осуществляет свои права сам. В присутствии или с согласия его законного представителя. Когда несовершеннолетний достигнет 16 лет, то законный представитель участвует в деле уже только по желанию судебного пристава. Если в отношении несовершеннолетнего суд вынес решение , такой гражданин выступает в процессе самостоятельно.

Взыскатель может действовать и через представителя, наделив его соответствующими полномочиями. Он выдает доверенность. При этом некоторые полномочия, в т.ч. на подачу жалоб, должны быть в ней специально оговорены (ст. 57 ФЗ «Об исполнительном производстве»). Доверенность удостоверяет нотариус.

Должник, как сторона исполнительного производства

Должником является та сторона производства, которая обязана совершить определенные действия. Выплатить денежные средства, передать имущество, исполнить другие обязанности или воздержаться от их исполнения и т.п. Должник – это физическое или юридическое лицо. В том числе Российская Федерация в лице органов государственной власти и местного самоуправления. Кто и почему является должником изложено в исполнительном листе или другом аналогичном документе.

В случае участия в деле нескольких и удовлетворения требований истца (истцов), должниками станут сразу несколько лиц. Они участвуют в процессе самостоятельно от своего имени. Передать права другому должнику также можно при условии его согласия.

Права стороны исполнительного производства

И взыскатель, и должник при наличии постановления о возбуждении исполнительного производства и в процессе исполнительных действий вправе:

1. Знакомиться со всеми материалами производства на любой его стадии, делать выписки, снимать копии с материалов.
2. Приобщить дополнительные материалы, имеющие значение для исполнения требований взыскателя или обязанностей должника.
3. Заявить в письменной форме ходатайство на любой стадии производства. Его рассматривает пристав-исполнитель или другое уполномоченное лицо в 10-дневный срок с даты поступления. Еще 3 дня (с поступления в службу) дается на регистрацию документа. Ответ пристава должен быть тоже в письменной форме с указание на то, какие совершаются или будут совершены действия и итог рассмотрения ходатайства.
4. Выступить с возражением против ходатайств других лиц исполнительного производства.
5. Участвовать в совершении судебными приставами . В ходе них давать любые устные и письменные объяснения, приводить доводы.
6. Заявить отвод судебному приставу-исполнителю, специалисту или переводчику в связи с родственными отношениями с одной из сторон, иным лицом, участвующими в производстве, подчиненность или подконтрольность им (можно воспользоваться бланком и специалисту, подкорректировав адресата и обстоятельства).
7. Любая из сторон вправе подать в суд или вышестоящему должностному лицу и обжаловать постановления в порядке ст. 441 ГПК.
8. До окончания исполнительного производства между сторонами может быть заключено , которое утверждается в судебном порядке. Взыскатель вправе отказаться от взыскания, оставить у себя имущество должника, которое не было реализовано. А должник может указать то имущество, на которое в первую очередь обращается взыскание.

Обязанности сторон исполнительного производства

Должник и взыскатель, как стороны исполнительного производства, обязаны выполнять законные требования судебного пристава.

Если кто-то из участников выбывает, его место может занять правопреемник ().

ТРЕБОВАНИЯ ОБ ОСВОБОЖДЕНИИ ИМУЩЕСТВА, ОБРЕМЕНЕННОГО ПРАВАМИ ТРЕТЬИХ ЛИЦ, В ИСПОЛНИТЕЛЬНОМ ПРОИЗВОДСТВЕ

В. УТКА

Утка В., юрист.

Обеспечение реального и своевременного исполнения требований неимущественного характера - актуальный вопрос исполнительного производства, обусловленный не только увеличением числа неимущественных споров, рассматриваемых в судах, но и особой значимостью личного элемента: непосредственного взаимодействия судебного пристава с должником и иными субъектами, правовое положение которых зачастую имеет решающее значение в процессе принудительной реализации судебных актов.
Количество исполнительных производств по соответствующим категориям дел имеет тенденцию к росту, ставя в практическом плане ряд проблем, не находящих прямого разрешения в законодательстве.
Одна из них - применение п. 5 ст. 108 Федерального закона "Об исполнительном производстве" (далее - Закон), согласно которому в случае воспрепятствования проживанию (пребыванию) взыскателя в жилом помещении лицом, проживающим (зарегистрированным) в указанном помещении и не являющимся должником, вопрос о вселении взыскателя решается в судебном порядке.
Следует отметить, что возможность применения данной нормы не ограничена рамками собственно вселения должника в помещение и, по существу, допустима при любых случаях предоставления имущества во владение взыскателю (по удачной формулировке ФАС МО, приведенной в Постановлении от 9 декабря 2010 г. N КА-А40/15304-10: при исполнении судебных актов об истребовании имущества "следует руководствоваться не только предусмотренными ст. 107 Закона об исполнительном производстве правилами о выселении должника, но и предусмотренными ст. 108 правилами о вселении взыскателя... пристав не должен ограничиваться установлением отсутствия должника и его имущества в помещениях, а должен был обеспечить беспрепятственный вход взыскателя в помещение, а также пребывание в нем", - что верно практически для любых случаев передачи взыскателю объектов недвижимого имущества).
Именно обеспечение подобной свободы владения и пользования имуществом является ключевым вопросом исполнительного производства по соответствующим неимущественным требованиям.
Приведенная весьма кратко сформулированная законодателем суть п. 5 ст. 108 Закона выявляет целый ряд аспектов правоприменения, связанных не только с исполнением судебных актов по жилищным спорам, но и в целом с проблематикой обязания должника к совершению действий в сфере вещного права.
Наглядно ее значимость проявляется в исполнительных производствах, связанных с освобождением имущества взыскателя от должника и/или его имущества (вселение, выселение, освобождение земельного участка, снос, демонтаж объектов и иные требования, основывающиеся на проблематике владения), поскольку к моменту совершения соответствующих исполнительных действий, как правило, участником соответствующих процедур становится третье лицо, которое на основании преимущественно обязательственных отношений с должником предъявляет свои правопритязания на подлежащее передаче взыскателю имущество.
"Требования неимущественные, значит, тупиковые" - этот заголовок статьи Т. Ермолинской (ЭЖ-Юрист. 2011. N 14), в которой рассматриваются судебные прецеденты по обозначенной проблеме, вполне может служить эпиграфом к любому исследованию данного вопроса, во всяком случае - к его постановочной части.
Вместе с тем ряд практических решений может быть обозначен уже сейчас. При этом в качестве отправного момента следует отметить, что Закон, при его буквальном толковании, регулирует весьма ограниченный круг правоотношений, связанный с освобождением имущества в ходе исполнительного производства, ограничиваясь, по существу, ст. ст. 107 и 108, посвященными выселению должника и вселению взыскателя в жилые помещения, что, на наш взгляд, является определенным шагом назад по отношению к ранее действовавшей редакции Закона, более широко (не только в части объектов жилого фонда), хотя так же недостаточно (например, без учета специфики объектов земельных правоотношений), освещавшей соответствующие вопросы.
Особо следует отметить, что в данных случаях в качестве должника либо третьего лица могут выступать и субъекты, не являющиеся физическими лицами (по нашему мнению, действующая редакция Закона, как и ст. ст. 75 и 76 предыдущей, не исключает такой возможности), с учетом восполнения выявляемых в ходе исполнительного производства пробелов, по аналогии.
С учетом данных вводных замечаний обратимся к основной проблеме исполнения требований, связанных с переходом права владения имуществом (жилыми/нежилыми помещениями, зданиями, земельными участками и иным) от должника к взыскателю: нахождения имущества, подлежащего передаче взыскателю, во владении третьего лица и влиянии данного обстоятельства на судьбу исполнительного производства, возбужденного в отношении должника.
Как отмечалось ранее, интерес взыскателя в рассматриваемых случаях заключается в получении фактического владения соответствующим имуществом (в отличие от требований, не связанных с решением владельческой проблематики, наиболее общий вариант - признание права на обремененное правами третьих лиц имущество, замена арендодателя в договоре и им подобные).
Очевидно, что далеко не всегда обеспечительные меры способны своевременно и в полном объеме предотвратить ситуации выбытия (реального либо фиктивного) имущества из сферы хозяйственных интересов должника.

Распространенной является ситуация, когда к моменту осуществления исполнительных действий на подлежащее передаче должнику имущество, в т.ч. не являющееся жилыми помещениями, предъявляют свои права (опять-таки реальные либо мнимые) третьи лица: арендаторы, пользователи, новые собственники и иные.
В какой мере в подобных условиях возможно применение п. 5 ст. 108 Закона?
Допустимо ли применение указанной нормы по аналогии к спорам в отношении объектов, не являющихся жилыми помещениями, и в отношении субъектов, которые не могут быть признаны проживающими (зарегистрированными) в них, например занимающих нежилые помещения либо пользующихся земельными участками по основаниям, в т.ч. не подлежащим отражению в реестре?
Нормативно данные вопросы не решены, что неизбежно приводит к проблеме выбора преимущественно из двух возможных вариантов административного усмотрения: необходимости соблюдения предварительных судебных процедур в рамках рассмотрения исковых требований взыскателя, касающихся принадлежности недвижимого имущества на момент совершения исполнительных действий, либо (учитывая буквальное толкование п. 5 ст. 108 Закона, предполагающего распространение его действия на ограниченное число ситуаций) осуществления исполнительных действий в общем режиме, с возможным решением вопроса о законности действий судебного пристава при последующем возможном судебном обжаловании его действий и представлении заинтересованным лицом доказательств нарушения его прав указанными действиями.
Второй вариант хотя и более проблематичный для органов принудительного исполнения, но единственный в полной мере отвечающий целям и задачам исполнительного производства, - правильное и своевременное исполнение судебных актов в целях защиты нарушенных прав, свобод и законных интересов граждан и организаций (ст. 2 Закона) и прежде всего взыскателя как наиболее слабой стороны в сложившейся ситуации.
Именно он нуждается в скорейшем нормативном закреплении (применительно к жилищным правоотношениям с участием граждан, владеющих соответствующими жилыми помещениями, существующий порядок предварительного судебного контроля должен быть сохранен).
Именно механизм последующего судебного контроля является адекватной мерой защиты интересов третьего лица/должника в указанной ситуации. В качестве гарантии от возможных негативных последствий для заинтересованных лиц законодательно может быть предусмотрен механизм, аналогичный описанному в ст. 94 АПК РФ.
Вместе с тем практика преимущественно исходит из того, что независимо от отражения прав третьих лиц на истребуемое взыскателем имущество в ЕГРП (что возможно как по причине отсутствия законной обязанности подобной регистрации, так и по причине неустановления предельных сроков обращения заинтересованных лиц за государственной регистрацией) при нахождении освобождаемого в исполнительном производстве имущества во владении иного, нежели должник, лица его передача взыскателю возможна только после удовлетворения иска последнего, направленного на нивелирование оснований владения третьим лицом предметом притязаний, - о признании недействительной сделки с должником, виндикации и др.
При этом основной вопрос, с которым приходится сталкиваться при рассмотрении подобных ситуаций, следующий: возможна ли квалификация оснований владения третьим лицом соответствующим имуществом: а) как мнимых либо притворных сделок в том случае, если прикрываемая сделка недействительна; б) как механизма вовлечения недобросовестным должником третьего лица в исполнительное производство при фактической передаче имущества должником третьему лицу и предоставлении встречного исполнения последним.
Действительно, практически любой производный способ приобретения права связывает его существование с наличием в ретроспективе некоего личного правоотношения. Доказать соответствующее право (как вещное, так и обязательственное) в большинстве случаев означает подтвердить наличие личного отношения и прежде всего реальность соответствующей сделки.
В практическом плане вопрос сводится к подтверждению фактического исполнения сторонами принятых на себя обязательств.
Согласно устоявшемуся на практике подходу сделка, исполненная сторонами, не может быть признана недействительной по признакам мнимости/притворности (Постановление Президиума ВАС РФ от 1 ноября 2005 г. N 2521/05; Постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 25 августа 2011 г. по делу N А41-4009/11).
Вместе с тем, по справедливому замечанию Я.В. Карнакова, "в отличие от мнимых сделок сделки притворные исполняются их сторонами... именно поэтому критерий исполнения/неисполнения сделки не может служить основанием для разграничения недействительных (притворных) и действительных сделок" (см.: Карнаков Я.В. Противоречия судебного толкования норм ГК РФ о притворных сделках // Российский ежегодник предпринимательского (коммерческого) права. 2009. N 3. С. 73).
Представляется, что применительно к случаям вовлечения в исполнительное производство объектов, обремененных правами третьих лиц, исполнение не может являться универсальным критерием для вывода о легитимности сделки, во всяком случае при квалификации сделок, совершенных в период рассмотрения в суде требования, являющегося основанием для возбуждения исполнительного производства, независимо от осведомленности третьего лица, завладевшего имуществом впоследствии, о его наличии.
Конечно же, нахождение имущества в споре не может служить основанием для вывода о недействительности совершенной с ним сделки, но представляется одним из обстоятельств, установление которого существенно повышает вероятность вывода о недобросовестности участников соответствующего правоотношения как основы для совершения преимущественно мнимых/притворных сделок, направленных в обход закона на вывод имущества должника из сферы исполнительного производства.
Представляется, что именно лицо, приобретающее имущество в соответствующий период, должно нести риск неблагоприятных последствий подобного приобретения. Необходимо отметить, что в части защиты прав на недвижимое имущество общая тенденция, не следующая из буквы закона, заключается в обязанности участников гражданского оборота знать об отсутствии права на отчуждение имущества, с учетом наличия обоснованных сомнений в управомоченности отчуждателя, не полагаясь при этом единственно на сведения ЕГРП (см.: Алексеев А.И. Принцип caveatemptor и перспективы применения legal-duediligence при приобретении недвижимости в России // Вестник Федерального арбитражного суда Московского округа. 2010. Июнь).
При рассмотрении требований, основанных на п. 5 ст. 108 Закона об исполнительном производстве, имеются все основания для применения подхода, аналогичного изложенному в п. 38 Постановления Пленумов Верховного Суда и Высшего Арбитражного суда РФ от 29 апреля 2010 г. N 10/22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", согласно которому "приобретатель признается добросовестным, если докажет, что при совершении сделки он не знал и не должен был знать о неправомерности отчуждения имущества продавцом, в частности принял все разумные меры для выяснения правомочий продавца на отчуждение имущества.
Приобретатель не может быть признан добросовестным, если на момент совершения сделки по приобретению имущества право собственности в ЕГРП было зарегистрировано не за отчуждателем или в ЕГРП имелась отметка о судебном споре в отношении этого имущества. В то же время запись в ЕГРП о праве собственности отчуждателя не является бесспорным доказательством добросовестности приобретателя".
При этом представляется возможным ориентироваться не только на наличие соответствующей записи о притязании в ЕГРП, но и на наличие фиксации спора в отношении имущества на сайте суда (во всяком случае применительно к арбитражному правосудию), а также любые иные доказательства, подтверждающие осведомленность третьего лица о наличии спора в отношении приобретаемого имущества, например в силу аффилированности с должником.
В отсутствие подобных доказательств (прежде всего записи в ЕГРП, сведений интернет-ресурсов судов) подтверждение соответствующих обстоятельств допустимо с использованием любых средств доказывания, в т.ч. свидетельских показаний.
С учетом изложенного нуждается в уточнении и разъяснение, данное в 2008 г. Высшим Арбитражным Судом РФ применительно к рассмотрению требований о виндикации, согласно которому само по себе принятие судом обеспечительной меры в отношении недвижимости не свидетельствует о том, что приобретатель этого имущества должен был знать о судебных спорах по поводу этого объекта ("принятие обеспечительной меры в виде запрета регистрационной службе осуществлять регистрационные действия с этими помещениями само по себе не свидетельствует о том, что приобретатель должен был знать о таких притязаниях, так как в ЕГРП сведений о принятии указанной обеспечительной меры не содержалось. Кроме того, как установлено судом, в ответ на соответствующий запрос ответчика регистрирующий орган сообщил ему об отсутствии информации о наличии судебного спора в отношении помещений") (п. 7 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 13 ноября 2008 г. N 126 "Обзор судебной практики по некоторым вопросам, связанным с истребованием имущества из чужого незаконного владения"). Наличие либо отсутствие соответствующей записи в ЕГРП должно рассматриваться как одно из доказательств по делу, возможно, создающее опровержимую презумпцию осведомленности третьего лица о порочности (оспариваемости) правового титула имущества в исполнительном производстве.
Процессуальное положение третьего лица в подобных ситуациях следует определять аналогично изложенному в п. 32 Постановления N 10/22 как соответчика либо ответчика.
Целесообразно и нормативное закрепление возможности оспаривания взыскателем соответствующей сделки с недвижимым имуществом до ее государственной регистрации, поскольку "пороки недействительной сделки на момент ее совершения уже присутствуют, поэтому ожидать регистрации для возбуждения спора о недействительности сделки бессмысленно" (см.: Швабауэр А.В. Спорные вопросы государственной регистрации сделок с недвижимостью // Законодательство. 2011. Февраль. N 2. С. 13). Также целесообразно установление для подобных случаев возможности защиты прав взыскателя в административном порядке, аналогично предлагавшейся для случаев защиты владения, - ст. 19.1 КоАП, ст. 330 УК РФ (см.: Жужжалов А.Б. Понятие титульного и законного владения в российском гражданском праве // Закон. 2011. Январь. N 1. С. 85).
Самоуправные действия третьих лиц по завладению имуществом должника (зачастую прикрывающие действия самого должника по созданию видимости невозможности исполнения судебного акта) не должны создавать искусственную ситуацию судебного спора, затягивающего исполнительное производство и ставящего взыскателя в положение заведомо слабой стороны.
Текущая практика складывается разноречиво, но все более часто ориентирует на использование возможности проверки законности освобождения имущества от третьих лиц с использованием механизма последующего судебного контроля (см., например, уже упоминавшееся Постановление ФАС МО от 9 декабря 2010 г. N КА-А40/15304-10).
Данный подход, не соответствующий п. 5 ст. 108 Закона, более соответствует целям его реализации и, по нашему мнению, требует скорейшего отражения в самом Законе.
В настоящее же время судебные приставы ориентированы преимущественно на необходимость прекращения исполнительного производства при препятствовании в освобождении недвижимости лицом, не являющимся должником, поскольку "судебный пристав-исполнитель не вправе применять меры принудительного исполнения в отношении указанного лица... он должен составить акт о невозможности исполнения требования исполнительного документа... окончить исполнительное производство" (см.: Настольная книга судебного пристава-исполнителя. М.: Статут, 2011. С. 577).
Вместе с тем представляется, что в подобных случаях исполнительное производство прекращению не подлежит, поскольку само по себе нахождение имущества во владении третьего лица не влечет невозможности исполнения исполнительного документа, равно как не требуется обязательного участия должника при совершении исполнительных действий по передаче имущества взыскателю.
К моменту совершения исполнительных действий должник, передавший имущество третьему лицу, вообще может прекратить свою деятельность, что также не влияет на возможность продолжения исполнительного производства при исполнении исполнительных документов об освобождении имущества.
Так, исполнительное производство прекращается в случаях:
1) смерти взыскателя-гражданина (должника-гражданина), объявления его умершим или признания безвестно отсутствующим, если установленные судебным актом, актом другого органа или должностного лица требования или обязанности не могут перейти к правопреемнику и не могут быть реализованы доверительным управляющим, назначенным органом опеки и попечительства;
2) утраты возможности исполнения исполнительного документа, обязывающего должника совершить определенные действия (воздержаться от совершения определенных действий);
3) отказа взыскателя от получения вещи, изъятой у должника при исполнении исполнительного документа, содержащего требование о передаче ее взыскателю;
4) в иных случаях, когда Федеральным законом предусмотрено прекращение исполнительного производства (ст. 43 Федерального закона "Об исполнительном производстве").
Ликвидация организации-должника в указанный перечень не входит, не отмечена она особо и в иных федеральных законах в качестве основания прекращения исполнительного производства.
Вместе с тем, если после передачи имущества третьему лицу должник в исполнительном производстве ликвидирован, а правомерность передачи имущества третьему лицу подтверждена судебным актом (в т.ч. принятым по результатам последующего судебного контроля за действиями судебного пристава-исполнителя), имеются основания для прекращения исполнительного производства на основании п. 2 ч. 1 ст. 43 Закона (с учетом возможности применения по аналогии с ч. 6 ст. 13 АПК РФ, ст. 220 ГПК РФ).
В иных случаях подлежит применению п. 2 ст. 105 Закона, согласно которому если для исполнения требований, содержащихся в исполнительном документе, участие должника не обязательно, то судебный пристав-исполнитель организует исполнение в соответствии с правами, предоставленными ему настоящим Федеральным законом (по нашему мнению, независимо от реализации взыскателем своего права на обращение в суд в порядке, предусмотренном п. 5 ст. 108 Закона).
Обязательное участие должника (как субъекта исполнительного производства по неимущественному взысканию) в осуществлении такого взыскания необходимо только тогда, когда действия, предписанные исполнительным документом, не могут быть совершены кем-либо другим, кроме как самим должником лично.
Передача имущества во владение взыскателя практически во всех случаях не требует личного участия должника (притом что даже указание в исполнительном листе на обязанность должника совершить определенные действия само по себе вовсе не означает необходимости его личного участия в совершении исполнительных действий).
У должника всегда имеется обязанность совершить определенные действия. В контексте же Закона об исполнительном производстве такая обязанность понимается как обязательность исполнения должником требований исполнительного документа без применения к нему принуждения, а при неисполнении им - необходимость принудительного исполнения без участия должника (во всяком случае применительно к рассматриваемому виду неимущественных взысканий).
В том случае, если исполнение неимущественного взыскания возможно без участия должника, судебный пристав-исполнитель организует такое исполнение в соответствии с правами, предоставленными ему Законом об исполнительном производстве и Федеральным законом от 21.07.1997 N 118-ФЗ "О судебных приставах". Для этого судебный пристав-исполнитель вправе поручать иным лицам совершать определенные работы; привлекать для проведения этих работ (оказания услуг) специалистов в соответствующей сфере; совершать иные действия, необходимые для исполнения.
Так, при исполнении требования об освобождении земельного участка, ранее переданного должнику, в отношении которого была завершена процедура ликвидации, было установлено нахождение на участке имущества третьего лица. Несмотря на данное обстоятельство, судебный пристав-исполнитель совершил все необходимые действия по освобождению земельного участка путем разборки находящегося на нем павильона.
В удовлетворении жалобы собственника павильона на действия судебного пристава было отказано, поскольку третье лицо (собственник павильона) не представило документов, подтверждающих предоставление ему собственником (взыскателем) земельного участка для размещения спорных торговых павильонов.
В связи с этим наличие у третьего лица договора купли-продажи павильона в данном случае не свидетельствует о незаконности действий судебного пристава-исполнителя. Третье лицо не представило доказательств наличия законных оснований нахождения его имущества на земельном участке (Постановление Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 15 июля 2011 г. по делу N А26-8589/2010).
Не разделяя точку зрения суда о невозможности рассмотрения ликвидации организации-должника как основания прекращения исполнительного производства (в т.ч. по аналогии с соответствующими нормами процессуальных кодексов, что было отмечено ранее), нельзя не согласиться с итоговым выводом судебного акта, но именно потому, что, по существу, в данном случае имеет место последующий судебный контроль действий судебного пристава в порядке, аналогичном требованиям п. 5 ст. 108 Закона. И, по существу, недоказанность в судебном порядке материально-правовых оснований размещения на участке объекта повлекла отказ в удовлетворении соответствующих требований.
Аналогичный подход прослеживается и в практике доверительного управления: наличие договора и фактическая передача имущества управляющему не препятствуют исполнению документа о передаче имущества взыскателю (Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 11 мая 2011 г. по делу N А41-41917/10) с той лишь оговоркой, что доверительное управление как обременение имущества характеризуется существенной особенностью - управляющий действует в правомерных интересах учредителя управления, а интерес учредителя доверительного управления в своевременном исполнении судебного акта, вступившего в законную силу, неопровержим.
Отметим, что и в данном случае суд осуществлял последующий контроль за действиями пристава-исполнителя, рассмотрев спор применительно к ограничениям, установленным п. 5 ст. 108 Закона.

Наша компания оказывает помощь по написанию курсовых и дипломных работ, а также магистерских диссертаций по предмету Исполнительное производство, предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все работы дается гарантия.

В судебной и арбитражной практике последних лет нередки случаи, когда при осуществлении функции по своевременному и эффективному исполнению вступивших в законную силу судебных актов судебный пристав-исполнитель сталкивается с проблемой обращения взыскания на имущество третьих лиц, не привлекавшихся судом к участию в деле при рассмотрении спора по существу.

Типичным примером тому могут служить достаточно распространенные в настоящее время споры об изъятии земельных участков при ликвидации рынков либо смене собственника (арендатора) земельного участка, на котором находится имущество третьих лиц. Если при рассмотрении спора по существу в суде вопрос о принадлежности такого имущества не рассматривался (например, когда собственники имущества неизвестны либо по каким-то причинам не заявили своих правопритязаний на данное имущество), судебный пристав-исполнитель неизбежно столкнется с коллизией, возникающей между нормами об обязательности судебных актов и нормами, провозглашающими незыблемость права собственности и неприкосновенность собственности.

В этой связи небезынтересно проанализировать отдельные положения действующего законодательства, а также обратиться к сложившейся (впрочем, не всегда однозначной) практике арбитражных судов по данному вопросу.

Так, при получении исполнительных документов судебный пристав должен выполнить две равноважные задачи: с одной стороны, правильно и своевременно исполнить судебный акт, а с другой - защитить нарушенные права, свободы и законные интересы граждан и организаций. При этом, определяя задачи исполнительного производства, законодатель не указывает, что в процессе исполнения судебного акта защите подлежат лишь права взыскателя, и совершенно очевидно, что защите и охране подлежат права и законные интересы всех участвующих в исполнительном производстве лиц.

Представляется также, что норма о защите прав, свобод и законных интересов распространяет свое действие в том числе и на лиц, формально не являвшихся участниками судебного разбирательства, по результатам которого выдан исполнительный лист, и, следовательно, не являющихся участниками исполнительного производства, возбужденного судебным приставом на основании такого исполнительного листа.

Коль скоро корреспондирующие нормам статей 6 и 14 Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 года положения Конституции Российской Федерации гарантируют государственную, в том числе судебную, защиту прав и свобод человека и гражданина (статьи 45 , ) и не признают действенной защиту нарушенных прав, если судебный акт своевременно не исполняется (статьи 1 , , , , , , , ), судебный пристав-исполнитель, следуя задаче быть результативным в достижении целей исполнительного производства, обязан все же исключить вероятность нарушения своими действиями прав любых граждан и организаций.

Исходя из справедливой позиции Европейского суда по правам человека, право на судебную защиту стало бы иллюзорным, если бы правовая система государства позволяла, чтобы окончательное, обязательное судебное решение оставалось недействующим к ущербу одной из сторон; исполнение решения, вынесенного любым судом, должно рассматриваться как неотъемлемая часть суда.

Решение Европейского суда по правам человека от 19.03.1997 по делу "Хорнсби против Греции" (Hornsby v. Greece).

Развивая этот немаловажный тезис, положения частей 1 и 2 статьи 16 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) устанавливают обязательность вступивших в законную силу судебных актов арбитражных судов для органов государственной власти, иных органов и организаций, должностных лиц и граждан. Как известно, судебные акты подлежат исполнению на всей территории Российской Федерации, а за их неисполнение АПК РФ и другими федеральными законами предусмотрена ответственность. Приведенные положения статьи 16 АПК РФ призваны обеспечить обязательное исполнение принятых арбитражными судами судебных актов и, соответственно, восстановить нарушенные права лиц, обратившихся в суд за их защитой.

Очевидно, однако, что во всех описанных ситуациях судебных споров, возможно, удалось бы избежать в случае выполнения судебным приставом надлежащих действий по установлению собственников спорного имущества до начала осуществления с этим имуществом исполнительных процедур.

И такие ситуации не являются исключительными, напротив, подобных споров в арбитражной практике немало, и тем не менее устоявшегося и однозначного подхода к оценке действий судебного пристава, учитывающего баланс частных и публичных интересов, судами пока не выработано, хотя уже определились две наиболее вероятные позиции по разрешению описываемой правовой коллизии.

Так, одним из вариантов ее разрешения может стать обращение судебного пристава-исполнителя в арбитражный суд, выдавший исполнительный лист и, соответственно, принявший исполняемый приставом судебный акт, с заявлением в рамках дела, по которому исполнительный лист выдан, о том, что на изымаемом земельном участке им обнаружено имущество, принадлежащее третьему лицу, не привлеченному к участию в деле, что делает невозможным или затруднительным исполнение решения суда.

Суд, получив такое заявление, назначает дату судебного разбирательства и уведомляет о нем как лиц, участвующих в деле, так и третье лицо, которому принадлежит спорное имущество, после чего в судебном заседании определяет порядок исполнения вступившего в законную силу судебного акта с учетом выявленных в ходе его исполнения обстоятельств.

Однако можно предположить, что при практической реализации такого подхода может встать вопрос о непривлечении лица, которому принадлежит спорное имущество, к участию в деле при рассмотрении его по существу, что, согласно пункту 4 части 4 статьи 270 АПК РФ , является безусловным основанием для отмены вступившего в силу судебного акта.

Результатом такой отмены станет повторное рассмотрение дела по существу, но уже с привлечением к участию в деле владельца спорного имущества, что, разумеется, потребует значительного времени, а кроме того, вполне вероятно, повлечет и новые иски, в том числе с требованиями о возмещении вреда и пр.

Другой подход к разрешению вышеописанной спорной ситуации состоит в том, что в случае обнаружения на изымаемом земельном участке имущества, принадлежащего третьему лицу, не привлеченному к участию в деле, судебный пристав-исполнитель уведомляет об этом не суд, а взыскателя по исполнительному производству.

И тогда именно взыскатель, безусловно являющийся лицом, наиболее заинтересованным в скорейшем исполнении вынесенного в его пользу решения суда, получает право определить, какой способ обеспечения своих законных интересов он сочтет наиболее выгодным и процессуально эффективным. И именно взыскателю в этом случае будет принадлежать право определять дальнейший способ исполнения решения суда, будь то обращение с самостоятельным иском к владельцу имущества либо иные процессуальные действия на его усмотрение в рамках исполнительного производства.

Второй вариант разрешения спорной ситуации представляется наиболее верным как с точки зрения практической реализации гарантированной законом защиты прав и законных интересов участников исполнительного производства и владельцев спорного имущества, так и с точки зрения обеспечения обязательности вступивших в законную силу судебных актов арбитражных судов.

Кроме того, в результате реализации данного подхода, вероятнее всего, не последует отмены вступившего в силу решения суда в связи с его вынесением без привлечения к участию в деле лица, чьи права затронуты этим судебным актом.

Не отрицая в целом необходимость осуществления судебного контроля над деятельностью судебных приставов, хочется все же отметить, что предоставленная судебным приставам известная самостоятельность при совершении исполнительных действий, рассматриваемая, как отмечалось выше, Европейским судом по правам человека как часть суда, и позволяет судебным приставам проявлять инициативу, в том числе и при установлении собственников имущества, являющегося предметом исполнительных действий, и при выборе способа исполнения судебного акта с использованием одного из вышеуказанных подходов.

И в случае надлежащей реализации этой функции судебный пристав-исполнитель сможет наиболее эффективно совмещать и реализовывать выполнение таких задач исполнительного производства, как правильное и своевременное исполнение судебного акта и защита прав и законных интересов граждан и организаций.

О журнале «Арбитражные споры»

Журнал выпускается с 1998 года и является официальным вестником Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа. Каждый выпуск журнала (а выходит он раз в квартал) - это ценный сборник серьезных тематических статей, авторами которых становятся судьи ФАС СЗО, а также юристы - теоретики и практики.

«Арбитражные споры» родился как совместный проект суда и коммерческой компании «КАДИС» и он стал значительным шагом навстречу открытости арбитражной системы России. Уже почти 20 лет это издание знакомит широкий круг специалистов с судебной практикой ФАС СЗО, мнением судей по тем или иным вопросам. Обзоры судебных дел по интересным тематикам - одни из самых востребованных материалов журнала.

«Арбитражные споры» - это второй совместный проект «КАДИС» и суда. Первым стала первая в России разработка справочной базы данных по судебным арбитражным решениям округа - в рамках семейства .

Прокуратура информирует о порядке взыскания долгов через суд.

Основными субъектами правоотношений, возникающих в исполнительном производстве, являются стороны - взыскатель и должник. При этом взыскатель в федеральном законе №229-ФЗ от 02.10.2007 г. «Об исполнительном производстве» определяется как гражданин или организация, в пользу или в интересах которых выдан исполнительный документ.

Права и обязанности сторон в исполнительном производстве действующее законодательство условно разделяет на две большие группы: общие и специальные.

Общие права сторон закреплены в статье 50 закона №229-ФЗ. Взыскатель имеет право:

1.​ знакомиться с материалами исполнительного производства, для этого взыскателю необходимо написать заявление на имя старшего судебного пристава с просьбой об ознакомлении с материалами исполнительного производства. Написание данного заявления обусловлено тем, что судебный пристав-исполнитель в соответствии с федеральным законом №118-ФЗ от 21.07.1997 г. «О судебных приставах», не вправе разглашать информацию, ставшую известной ему в связи с исполнением должностных обязанностей - сведения, затрагивающие частную жизнь, честь и достоинство граждан, другую конфиденциальную информацию;

2.​ делать выписки, снимать копии с материалов исполнительного производства (осуществляется собственными техническими средствами);

3.​ представлять дополнительные материалы, имеющие значение для принудительного исполнения требований исполнительного документа;

4.​ заявлять ходатайства;

5.​ участвовать в совершении исполнительных действий;

6.​ давать устные и письменные объяснения в процессе совершения исполнительных действий;

7.​ приводить свои доводы по всем вопросам, возникающим в ходе исполнительного производства;

8.​ возражать против ходатайств и доводов других лиц, участвующих в исполнительном производстве;

9.​ заявлять отводы, обжаловать постановления судебного пристава-исполнителя, его действия (бездействие);

10.​ до окончания исполнительного производства стороны исполнительного производства вправе заключить мировое соглашение, утверждаемое в судебном порядке.

К субъективным правам и обязанностям относятся те права, которые взыскатель имеет при совершении конкретного исполнительного действия. Так, к специальным правам взыскателя следует отнести право просить судебного пристава-исполнителя о немедленном наложении ареста на имущество и денежные средства должника; право получить информацию, где в данный момент находится исполнительный документ (поскольку судебный пристав-исполнитель обязан извещать взыскателя о передаче исполнительного документа другому судебному приставу-исполнителю); право обращаться с заявлением о восстановлении пропущенного срока предъявления исполнительного листа к взысканию; право отказаться от взыскания; право отказаться от получения предметов, которые должен передать должник взыскателю на основании исполнительного документа; право ходатайствовать о розыске должника.

Кроме того, отдельно стоит отметить право взыскателя участвовать в исполнительном производстве лично или через представителя. Личное участие гражданина в исполнительном производстве не лишает его права иметь представителя. Полномочия руководителей организаций и органов, действующих от их имени, подтверждаются представленными ими судебному приставу-исполнителю документами, удостоверяющими их служебное положение, а также учредительными и иными документами. Полномочия представителей удостоверяются доверенностью, выданной и оформленной в соответствии с федеральным законом. Полномочия законных представителей граждан подтверждаются представленными ими судебному приставу-исполнителю документами, удостоверяющими их статус.

Также субъективным правом взыскателя является право оставить за собой имущество, нереализованное в течение месяца. Если имущество должника после снижения цены не было реализовано в течение одного месяца, то судебный пристав-исполнитель направляет взыскателю предложение оставить это имущество за собой. Нереализованное имущество должника передается взыскателю по цене на двадцать пять процентов ниже его стоимости, указанной в постановлении судебного пристава-исполнителя об оценке имущества должника. Если эта цена превышает сумму, подлежащую выплате взыскателю по исполнительному документу, то взыскатель вправе оставить нереализованное имущество за собой при условии одновременной выплаты (перечислении) соответствующей разницы на депозитный счет подразделения судебных приставов. Взыскатель обязан в течение пяти дней со дня получения указанного предложения уведомить в письменной форме судебного пристава-исполнителя о решении оставить нереализованное имущество за собой.

При поступлении заявления о согласии принять нереализованное имущество от нескольких взыскателей, судебный пристав-исполнитель передает нереализованное имущество взыскателям в соответствии с установленной очередностью удовлетворения требований взыскателей, с составлением соответствующего акта передачи имущества взыскателю.

Если сумма, вырученная при реализации заложенного имущества, недостаточна для покрытия требования залогодержателя, он имеет право, при отсутствии иного указания в законе или договоре, получить недостающую сумму из прочего имущества должника, не пользуясь преимуществом, основанным на залоге.

Кроме того, взыскатель вправе получить исполнительный лист на руки и предъявить его непосредственно в банк (при взыскании денежных сумм и наличии сведений о счетах должника) для исполнения, минуя службу судебных приставов (п. 1 ст. 8 федерального закона №229-ФЗ от 02.10.2007 г. «Об исполнительном производстве»), при взыскании денежных средств, не превышающих в сумме двадцать пять тысяч рублей, направить в организацию или иному лицу, выплачивающим должнику заработную плату, пенсию, стипендию и иные периодические платежи.

Гражданин участвует в исполнительном производстве лично или через представителей. Личное участие гражданина в исполнительном производстве не лишает его права иметь представителя. По достижении возраста 18 лет граждане могут осуществлять свои права и исполнять обязанности в исполнительном производстве самостоятельно или через представителей. Если по исполнительному документу на должника возложены обязанности, которые он может исполнить только лично, то должник не вправе действовать через представителя.

Выделяют несколько видов представительства :

Права и обязанности несовершеннолетнего в возрасте до четырнадцати лет осуществляет в исполнительном производстве его законный представитель (ст. 51 Закона).

Уставное представительство возникает в отношении юридических лиц и их органов, выступающих сторонами исполнительного производства.

Организации участвуют в исполнительном производстве через свои органы или должностных лиц, которые действуют в пределах полномочий, предоставленных им законами, иными нормативными правовыми актами или учредительными документами, либо через представителей указанных органов и должностных лиц. Уставными представителями выступают руководители организации (органа). Такие представители для допуска их в исполнительное производство обязаны иметь документы, подтверждающие их служебное положение, а также учредительные и иные документы.

Договорное представительство возникает на основании договора. Полномочия такого представителя подтверждаются доверенностью. Договорной представитель имеет право на совершение от имени представляемого всех действий, связанных с исполнительным производством. Однако ч. 3 ст. 57 Закона указывает ряд полномочий, которые должны быть особо оговорены в доверенности, при отсутствии их прямого закрепления в доверенности, договорной представитель не может совершать указанные в статье действия.

Представителями сторон исполнительного производстване могут быть лица, не обладающие полной дееспособностью.

Судьи, следователи, прокуроры, работники (сотрудники) Федеральной службы судебных приставов и аппаратов судов не могут быть представителями сторон исполнительного производства, за исключением случаев, когда они участвуют в исполнительном производстве в качестве представителей соответствующих организаций или в качестве законных представителей сторон исполнительного производства.

17. Третьи лица в исполнительном производстве.

Бывают не только лица, непосредственно участвующих в исполнительном производстве, но и иные (третьи) лиц, чьи права и законные интересы могут быть затронуты действиями судебного пристава-исполнителя при проведении исполнительных действий . Иначе говоря, это те лица, которые могут иметь какой-либо материально-правовой и (или) процессуальный интерес по отношению к должнику, либо к его имуществу, но наряду с этим могут не иметь ни юридической, ни какой либо другой заинтересованности в самом исполнительном производстве, и при этом не являются стороной исполнительного производства – третьи лица в исполнительном производстве .

Их правовой статус до настоящего времени в необходимой мере не определен. Не являясь стороной в исполнительном производстве, данные лица не имеют законных оснований для получения акта описи и ареста имущества, не говоря уже о возможности ознакомления с материалами исполнительного производства. Основным критерием выделения третьих лиц среди других субъектов исполнительного производства является цель их участия в исполнительном производстве – а именно: защита своих законных прав и интересов . Отсюда следует не менее важный критерий выделения третьих лиц – их права и интересы затрагиваются лишь в результате действий судебного пристава-исполнителя, т.е. в процессе исполнения требований конкретного исполнительного документа . Наиболее важным средством защиты прав в исполнительном производстве является возможность обжалования действий (бездействия) судебного пристава-исполнителя и право подачи исков об освобождении имущества от ареста и исключении его из описи. Федеральный закон № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве» содержит ст. 119 «Защита прав других лиц при совершении исполнительных действий», однако, на практике, каким-либо образом повлиять на действия судебного пристава-исполнителя третье лицо практически не может. Думается, что правовое положение третьих лиц в исполнительном производстве должно соответствовать правовому положению должника и взыскателя имеющих целый комплекс прав, принадлежащих в равной степени обеим сторонам при совершении исполнительных действий. При этом, безусловно, необходимо исключить права и обязанности присущие непосредственно должнику и взыскателю, которые связаны с возбуждением, развитием и прекращением исполнительного производства. Третьи лица должны обладать своим определенным статусом в процессе исполнительного производства, который обеспечит использование необходимого набора внутриотраслевых процессуально-правовых средств воздействия.